from 01.01.2021 to 01.01.2024
Krasnoyarsk, Russian Federation
UDK 37.01 Основы воспитания, образования и обучения (материальные, теоретические, философские и т.п.)
Anti-corruption education prevents corruption, but its content remains understudied. The article traces the genesis and development of anti-corruption education as a scientific category in Russian pedagogy. The author applied standard research methods, as well as the systemic, dialectical, and historical methods, to Russian laws and works by Russian educators to describe the domestic anti-corruption education in IX–XXI centuries. The anti-corruption education has always relied on cultural and historical values, moral ideals, personal attitudes, individual civic and moral qualities, and anti-corruption behavior patterns. All these content elements were divided into axiological and activity components. The axiological component included moral and ethical norms, e.g., truth, justice, and civic consciousness. It also involved such personal qualities as law-abiding, honesty, unselfishness, discipline, diligence, responsibility, and duty. The activity component was represented by passive and active anti-corruption behavior patterns. The evolution of the content of anti-corruption education makes it possible to select the most effective forms and methods of educational impact.
corruption, corruption awareness, anti-corruption upbringing, anti-corruption training, anti-corruption education, anti-corruption awareness, anti-corruption behavior, anti-corruption readiness
Введение
На протяжении многих столетий человечество пытается осмыслить явление коррупции и выработать эффективные меры по его предупреждению. Научным сообществом широко признается потенциал педагогических наук для разработки мер предупреждения этого негативного явления, среди которых выделяют: антикоррупционное просвещение, а также антикоррупционное обучение и воспитание. Данные направления активно развиваются отечественными педагогами и юристами, что обуславливает актуальность настоящего исследования.
В юридической литературе наибольшее освещение получили проблемы антикоррупционного просвещения и образования в контексте профессиональной подготовки специалистов: уголовно-исполнительной системы, МВД, прокуратуры и т.д. Как правило работы авторов-юристов раскрывают практические вопросы организации учебного процесса [1, с. 75-86], создания организационно-педагогических условий для реализации соответствующих образовательных программ [2, с. 10-16], применения положительных педагогических практик [3, с. 19-21] либо отдельных форм и методов антикоррупционного воспитания и обучения [4, с. 46-57]. И, напротив, категориальный аппарат антикоррупционного воспитания остается наименее исследованным.
В работах ученых-педагогов В.А. Адольфа [5, с. 130-135], И.С. Панферкиной [6, с. 58-60], Д.А. Рыбалкина [7], Ю.С. Сергеевой [8] и др. теоретическое развитие получили понятия «антикоррупционное мировоззрение», «антикоррупционная позиция», «антикоррупционная устойчивость», «компетентность в сфере противодействия коррупции» и пр., представляющие собой аксиологический и деятельностный компоненты содержания антикоррупционного обучения и воспитания.
Исследования некоторых авторов затрагивают проблемы форм антикоррупционного воспитания [9, с. 14-19], его задач и педагогических условий [10, с. 230-233]. Другие работы посвящены отдельным компонентам содержания антикоррупционного воспитания [11, с. 129-131]. Вместе с тем в трудах отечественных педагогов генезис содержания этой научной категории не выступал предметом самостоятельного исследования. Данный вопрос, по нашему мнению, имеет не только сугубо историческое, но и теоретическое, а также практическое значение.
В науке сложились фрагментарные представления о содержании антикоррупционного воспитания, требующие дальнейшего изучения и обобщения на основе методологических позиций педагогики с учетом генезиса данной научной категории, что обуславливает теоретическую значимость настоящего исследования.
Повышение эффективности антикоррупционного воспитания, как одной из мер предупреждения коррупции, по нашему мнению, невозможно без восполнения пробела в изучении генезиса основных компонентов его содержания в их соотношении с современными подходами к пониманию этой категории, что обуславливает практическую значимость исследования.
Перед настоящей работой поставлена цель – проследить возникновение и развитие в отечественной педагогической мысли научной категории «антикоррупционное воспитание», рассмотреть его содержание в динамике.
В качестве приоритетных задач исследования были определены следующие:
– рассмотреть антикоррупционное воспитание через характеристику категории «коррупция» (признаки и формы которой нашли отражение в памятниках российского права), выступающей фундаментальной основой становления содержания антикоррупционного воспитания;
– выявить и раскрыть основные компоненты содержания антикоррупционного воспитания в отечественной педагогической мысли, выявить их соотношение с современными подходами к пониманию данной научной категории.
Методы и материалы
Настоящее исследование носит теоретический характер, поэтому его методологической основой выступили такие методы научного познания, как анализ и синтез, аналогия и обобщение, системный и диалектический метод, а также исторический метод.
Результаты
Согласимся с мнением А.Г. Тряева [12, с. 148], что ведущее лексическое значение в термине «антикоррупционное воспитание» имеет приставка анти-. Развивая высказанную мысль, отметим, что данная приставка призвана усилить смысловое значение направленности действий субъектов по предупреждению такого негативного явления как коррупция. Поэтому полагаем верным будет уточнить, что ключевое значение в указанном термине играет понятие «коррупция», содержание которого имело разнообразные исторические формы и определяло объем и характер мер противодействия этому явлению.
Предпосылкой становления антикоррупционного воспитания выступил процесс осознания государством и обществом негативности влияния коррупции на все сферы общественной жизни. К результатам указанного процесса можно отнести не только законодательное закрепление прямого запрета на вступление в коррупционные отношения, но и формирование потребности в активных формах предупреждения этого негативного явления не только среди чиновников, но и обычных граждан.
Так, первые упоминания о коррупции относятся к ещё IX-X вв. Связано это с моментом зарождения института «кормления» – системы содержания должностных лиц местным населением. Исторически первой формой коррупции, имевшей законодательное признание, являлся посул (взятка). Псковская Судная грамота устанавливала следующий запрет: «…тайных посулов не имати ни князю, ни посаднику»[1]. Этот термин также был воспринят Судебниками 1497 г.[2], 1550 г.[3] и даже Соборным Уложением 1649 г.[4]
Следует отметить, что Псковская Судная грамота содержала запрет такой формы коррупционного поведения как «непотизм»: «а которому посаднику сести на посадничество, ино тому посаднику крест целовати на том, что ему судит право, по крестному целованию, а городскими кунами не корыстоватися, а судом не мстится не на когож, а судом не отчитись, а праваго не погубити, а виноватаго не жаловати; а без неправы человека не погубити, ни на суду, на вечи».[5] Древний законодатель, таким образом, требовал от князя, посадника определенного набора морально-нравственных качеств, несовместимых с коррупционным поведением: справедливость, бескорыстность в службе. Фактически до XVII в. единственной уголовно-наказуемой формой коррупции являлось именно получение взятки. Государство, таким образом, признавало опасность коррупции в связи с деятельностью судей, чиновников и иных служащих. В указанный период коррупционные практики: подношение подарков, оказание услуг и иное «кормление» должностных лиц были повсеместно распространены. Только указом Петра I от 24 ноября 1699 г. «О наказании посадских людей за взятки с выбранных ими людей к таможенным и кабацким сборам» дача взятки была признана преступным деянием.
С позиции истории педагогики вызывают интерес взгляды великого педагога и историка В.Н. Татищева относительно дачи взятки: «Если сулит за то, чтобы его в неправде оправдать, и сие есть лихоимство против закона Божия, и как дающий, так емлющий равному наказанию повинны»[6]. В свою очередь общество и Церковь также подвергали осуждению различные проявления коррупционного поведения. Ещё в XIII в. митрополит Кирилл, наряду с пьянством и чародейством, считал греховным «мздоимство» - одну из первых форм коррупции, отождествляемую со взяточничеством [13, с. 323]. Таким образом, посулы, мздоимство и иные формы коррупции рассматривались как действия, противоречащие нравственным идеалам православного человека, и осуждались Церковью.
Анализ показывает, что в России коррупция понималась как негативные формы поведения, осуждаемые не только государством, но и обществом. Законодательное закрепление запрета посула, мздоимства, лихоимства, дачи взятки и иных форм коррупционного поведения позволяет говорить о стремлении государства реализовать воспитательный потенциал уголовно-правового запрета такой деятельности и поощрить развитие навыков законопослушного поведения. Церковь, используя доступные средства воспитания, также стимулировала правомерное поведение прихожан и способствовала укоренению в обществе нравственных антикоррупционных ценностей. Таким образом создавались необходимые предпосылки для зарождения антикоррупционного воспитания. Необходимо отметить, что в рассматриваемый период был заложен такой компонент содержания антикоррупционного воспитания, как требования к качествам личности. Среди таких качеств можно назвать: законопослушание, бесхитростность, честность и правдивость, сформированность которых позволяет говорить об определенной степени готовности личности к активному антикоррупционному поведению.
В XVIII веке проблемы коррупции также остро стоят перед российским обществом и государством. В период правления Екатерины II в соответствии со ст. 229, 251, 252, п. 3 ст. 271, п. 4 ст. 273 «Устава благочиния или полицейского» от 8 апреля 1782 г. уголовной ответственности подлежали, как взяткополучатель, так и взяткодатель[7].
В педагогической мысли рассматриваемого периода особый интерес вызывают взгляды А.Н. Радищева, продолжателя идей зарубежных педагогов, в том числе Ж.-Ж. Руссо. По мнению А.Н. Радищева необходимо не только «слепо» подчиняться законам, но и их анализировать. Это целесообразно с позиций общечеловеческих ценностей, а также как результат их интериоризации в качества личности, которые отражены в них и являются результатом воспитания законопослушного гражданина, противостоят коррупционному поведению, выступая элементами антикоррупционного воспитания. В этой связи великий педагог писал: «Тут явны могут быть и обнаружатся: деятельность, остроумие, безкорыстие, честность, безпристрастие, человеколюбие и добродетель, или – нерадение, злоупотребление, гнусность видов и намерений, скрытое или явное мздоимство, лицеприятие, поноровка, невежество и глупость судей судящих. Тут исторгается из груди нашей вздох печали, видя одного добродетельного судью или градоначальника среди толпы беспутной, мздоимной, неистовой и ухитренной, стенящего под званием своим, зане глас его в суде звенит безплодно и утщетится его благонамерением. Тут же на веждях наших появится еще радостно блестящая [картина], видя повсюду судей, судящих в правду, без лицеприятия, без нарушения данной клятвы, во имя судии предвечного» [14, с. 151]. А.Н. Радищев подчеркивает, таким образом, большой воспитательный потенциал законов в формировании качеств личности будущего гражданина, базирующихся на идеалах добродетели, справедливости, являющихся основой нравственного воспитания.
Таким образом нужно сказать, что в указанный период категория «антикоррупционное воспитание» продолжало выкристаллизовываться в составе гражданского, правового и нравственного воспитания. Ядром будущего антикоррупционного воспитания становится гражданственность.
В XIX веке проблемы коррупционных отношений и борьбы с ними остаются в центре социально-экономической и политической жизни общества и одной из основных задач государства. Одной из наиболее метких позиций по указанным вопросам представляется высказывание П.А. Берлина - «через всю нашу историю, лишь меняя форму, увеличивая и уменьшая размеры, тянется колоссальное взяточничество, которым пользуются как отмычкой к казенным сундукам» [15, с. 48-56]. В Своде законов Российской империи 1832 г. была закреплена уголовная ответственность должностных лиц за лихоимство (глава VI, Том XV). При этом к уголовной ответственности также привлекались и взяткодатели (ст. 328)[8]. По Уложению о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. уголовной ответственности подлежали как взяткополучатели, так и взяткодатели (ст.ст. 401-413)[9]. Таким образом, взяточничество продолжало оставаться порицаемым государством поведением.
В рассматриваемый период основы антикоррупционного воспитания заложены в идеях «отца отечественной педагогики» К.Д. Ушинского, который ещё раз подчеркнул важность нравственного воспитания: «Жажда денег, неверие в добро, отсутствие нравственных правил, презрение к мысли, любовь к окольным тропинкам, равнодушие к общественному благу, снисходительность к нарушению законов чести... — вот враги воспитания, с которыми оно призвано бороться» [16, с. 22]. Действительно, именно качества личности, сформированные на основе норм морали и нравственности, национальных культурно-исторических ценностей – маяках общественных идеалов, в которых отражается негативное отношение к «врагам воспитания» – в частности, коррупционному поведению – являются результатом гражданского и нравственного воспитания и основополагающим компонентом содержания антикоррупционного воспитания.
Изучая генезис антикоррупционного воспитания в XX веке, обращает на себя внимание точка зрения педагога, философа И.А. Ильина, который одним из первых отечественных ученых выделил политическую коррупцию и описал её основные формы: антигосударственные посулы, подкуп. Ученый, отмечая их опасность для общества и государства, говорил, что «люди становятся чернью тогда, когда они берутся за государственное дело, движимые не политическим правосознанием, а частною корыстью» [17, с. 138]. При этом автор указывал причиной этому является корыстная воля и убогое правосознание таких людей. Таким образом можно заключить, что идеалы честности и справедливости, как средство достижения зрелого правосознания и гаранты законопослушности гражданина, также могут быть включены в содержание антикоррупционного воспитания, которое также продолжало развиваться в недрах гражданского и нравственного воспитания.
В XXI веке отечественными педагогами предпринимаются попытки выделения антикоррупционного воспитания в самостоятельное направление педагогики. Это связано не только с развитием современного антикоррупционного законодательства, но и научным поиском оптимальных и эффективных инструментов предупреждения коррупционного поведения. В данном аспекте определенный интерес представляет определение понятия антикоррупционное воспитание С.М. Николаева. Так, автор под антикоррупционным воспитанием в широком (педагогическом) смысле понимает «специально организованное, целенаправленное и управляемое воздействие с целью формирования в обществе неприятия коррупции, в том числе и при осуществлении учебно-воспитательного процесса», в узком (педагогическим) смысле – процесс и результат специализированной учебно-воспитательной работы, направленной на организацию противодействия коррупции» [18, с. 161]. Ключевым элементом содержания антикоррупционного воспитания, по мнению С.М. Николаева, является неприятие коррупции. В общем и целом, поддерживая точку зрения автора, отметим, что С.М. Николаев акцентирует внимание на пассивных аспектах антикоррупционного поведения – неприятии. Однако мы полагаем, что для антикоррупционного воспитания справедлива симметрия, вытекающая из целесообразности формирования как пассивных, так и активных паттернов антикоррупционного поведения, базирующихся на таких качествах личности и установках, как нравственность, справедливость, гражданственность и пр.
Другие авторы, например, С.С. Гайдукова определяет антикоррупционное воспитание, как «развитие ценностных установок и способностей к проявлению гражданской позиции, уважению закона, волевому и решительному отказу от его нарушений» [19, с. 131]. В свою очередь Л.О. Бродзели и И.В. Кичева под антикоррупционным воспитанием предлагают понимать «целенаправленный процесс формирования антикоррупционного мировоззрения как ценностных ориентиров и морально-нравственных установок личности, опирающихся на идеалы честности, совести, достоинства, убеждений в неприемлемости коррупции, сознательный отказ от коррупции во всех ее проявлениях, уважения к закону и соблюдения правовых норм антикоррупционного поведения, развитие гражданской ответственности и активной гражданской позиции как непримиримого отношения к коррупции» [20, с. 38-39]. Обобщая точки зрения С.С. Гайдуковой, Л.О. Бродзели и И.В. Кичевой, можно заключить, что авторы делают акцент на активном антикоррупционном поведении, детерминированном определенным набором качеств личности и ценностных установок. При этом исследователи в качестве таких установок называют широкий круг новообразований: гражданская позиция и ответственность, уважение к закону, готовность к правомерному поведению и пр. В целом соглашаясь с данной позиций, укажем, что содержание антикоррупционного воспитания трактуется достаточно широко, что затрудняет его дифференциацию на современном этапе развития педагогической науки с нравственным, гражданским, а также патриотическим воспитанием, каждое из которых имеет свои цели, форму и содержание.
Обсуждение
В педагогике выделяют несколько подходов к пониманию «содержания воспитания». Согласимся с позицией О.Н. Ротановой, что категория «содержание воспитания» развивается в рамках трех основных подходов: первый подход рассматривает содержание воспитания как моделируемый вид социальной деятельности; второй – как совокупность ценностей, справедливых для определенного исторического периода; третий – как направление профессиональной педагогической деятельности и конкретные задачи педагога при реализации воспитательного процесса [21, с. 71-72].
Рассматривая генезис содержания антикоррупционного воспитания, можно отметить, что в источниках дореформенного законодательства и в трудах отечественных педагогов преобладает аксиологический компонент. В основе антикоррупционного воспитания с древнейших времен лежит традиционное представление о морали и нравственности. В работах современных исследователей нравственность также включена в содержание антикоррупционного воспитания. Так, например, В.И. Савченков предлагает положить в его основу общее этическое «золотое правило нравственности» [22, с. 209-212], берущее начало во многих религиозных учениях и философских взглядах. В общем и целом, поддерживая позицию исследователя, отметим, что этические нормы в большей мере выступают необходимой предпосылкой формирования качеств личности, позволяющих как в бытовой, так и в профессиональной сфере противостоять коррупционному давлению и осознанно отказываться от вступления в коррупционные отношения. В этой связи согласимся с мнением Н.В. Блажевич о том, что этический элемент в антикоррупционном воспитании способствует формированию правильных представлений об идеалах, принципах, а также нормах антикоррупционного поведения [23, с. 95-97]. Кроме того, полагаем верным будет отметить, что нравственный элемент выступает катализатором антикоррупционного поведения, формируя и в необходимых случаях активизируя когнитивный, эмоционально-волевой и ценностно-целевой компоненты деятельности.
Анализ архаичных памятников права показывает, что несмотря на отсутствие нормативного определения понятия «коррупция», формы коррупционного поведения были определены действовавшим законодательством. Это дает нам возможность не только выделить неодобряемые обществом и государством образцы отклоняющегося поведения, но и обозначить основные направления воспитательного воздействия, имевшие целью их искоренение. Посулы, мздоимство, лихоимство, дача взятки находили резко негативную оценку в трудах отечественных педагогов. Однако до начала XXI века антикоррупционное воспитание не выделялось в самостоятельное направление педагогики и развивалось в недрах нравственного, гражданского, патриотического и правового воспитания на основе таких ценностей, как правда, справедливость, гражданственность. Сегодня указанные ценности составляют содержание антикоррупционного воспитания и находят свое отражение в качествах личности, формируемых в процессе такого воспитания. Изучение памятников права и трудов отечественных педагогов позволяет говорить, что среди качеств личности, опосредующих правомерное поведение особенно выделись: законопослушание, честность, правдивость, бескорыстность.
Современные зарубежные ученые, отмечая низкую эффективность антикоррупционного просвещения, предлагают обратиться к потенциалу антикоррупционного воспитания, содержанием которого должно выступать развитие нравственных качеств личности на основе религии и национальных культурных традиций [24, с. 399-414]. Согласимся с данной точкой зрения, отметив, что такие качества личности как честность, дисциплинированность, трудолюбие, чувство ответственности, чувство долга и т.д. составляют содержание любого вида воспитания. Указанные качества имеют универсальный характер и не носят специфической антикоррупционной направленности. Их особенность заключается в том, что сформированность данных качеств определяет цели, ценности, мотивы и установки личности, а, значит, и поведение человека в различных жизненных и профессиональных ситуациях. Качества личности, проявляющиеся в ситуациях коррупционного давления, определяют уровень антикоррупционной готовности лица к активному либо пассивному антикоррупционному поведению. Некоторые авторы предлагают ограничить содержание антикоррупционного воспитания только установками о негативности коррупции и формированием желания ей противодействовать законными способами [25, с. 111-112]. Полагаем, что указанный подход не свободен от критики. В этой связи представляется верной позиция Д.А. Бистяйкиной, согласно которой посредством антикоррупционного воспитания формируются не только основы нравственного самосознания личности, но и чувство патриотизма и гражданской солидарности [26, с. 727-731].
В работах отечественных авторов акцент смещен на деятельностный компонент содержания антикоррупционного воспитания. Анализ показывает, что в качестве варианта содержания исследователи называют моделируемый вид социальной деятельности – антикоррупционное поведение [2, с. 14; 18, с. 161]. Критикуя указанную позицию, можно указать, что поведение детерминируется целями, ценностями, установками, привычками и пр. Несформированность указанных элементов деятельности либо их фрагментарность не позволят личности реализовать заложенный в них антикоррупционный потенциал. Ограничение содержания антикоррупционного воспитания поведением не позволяет определить его ключевые компоненты: ценности и качества личности.
Выводы
Анализ источников древнего российского права и трудов отечественных педагогов показал, что антикоррупционное воспитание имеет длительный период своего становления и развития. Возникнув как результат осознания государством и обществом негативного влияния коррупции на все сферы общественной жизни, на сегодняшний день антикоррупционное воспитание приобрело значение эффективной меры противодействия этому негативному явлению. Однако не всегда антикоррупционное воспитание выступало как самостоятельная педагогическая категория. Вплоть до XXI века изучаемый вид педагогической деятельности развивался в недрах нравственного, гражданского, правового и патриотического воспитания. Современное развитие педагогической науки позволяет выделить специфическое содержание антикоррупционного воспитания с учетом российских педагогические традиций.
Изучение нормативных источников, трудов классиков отечественной педагогики и работ современных исследователей показывает, что развитие содержания антикоррупционного воспитания проходило в рамках трех основных компонентов: традиционные ценности, качества личности и антикоррупционное поведение.
Источники права свидетельствуют, что наказуемыми коррупционные деяния являлись с древнейших времен. Посулы, лихоимство, мздоимство и дача взятки противопоставлялись морали и традиционным ценностям: правда, справедливость, гражданственность. При этом как государство, так и общество предъявляли определенные требования к качествам личности, достаточным для пассивного и активного антикоррупционного поведения: законопослушание, честность, правдивость, бескорыстность. При этом, имея универсальный характер, указанные качества формируют содержание современного антикоррупционного воспитания и выступают важнейшей предпосылкой антикоррупционного поведения.
Подводя итоги, необходимо отметить, что современное понимание содержание антикоррупционного воспитания аккумулирует практически все элементы, сложившиеся в истории: морально-нравственные идеалы и установки, культурно-исторические ценности, гражданские и нравственные качества личности, развитое правосознание, результатом которых является законопослушание и отказ от нарушений норм антикоррупционного законодательства.
Автор заявил об отсутствии потенциальных конфликтов интересов в отношении исследования, авторства и / или публикации данной статьи.
Conflict of interests: The author declared no potential conflicts of interests regarding the research, authorship, and / or publication of this article.
[1] Псковская судная грамота. Исторические записки. Т. 6. 1940. URL: http://vostlit.narod.ru/Texts/Dokumenty/Russ/XV/1480-1500/Pskovc_sud_gr/text.htm (дата обращения: 01.08.2024).
[2] Судебник 1497 г. Российское законодательство Х-ХХ веков. В 9 томах. Т.2. Законодательство периода образования и укрепления Русского централизованного государства / отв. ред. тома д.и.н., проф. А.Д. Горский. М.: Изд-во Юрид. лит., 1985. С. 56-57.
[3] Судебник 1550 г. Памятники русского права. М., 1956. Вып. IV. URL: http://his95.narod.ru/1550.htm (дата обращения: 01.09.2024).
[4] Соборное уложение 1649 года / ред. М.Н. Тихомиров, П.П. Епифанов. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1961. URL: http://www.hist.msu.ru/ER/Etext/1649/whole.htm#10 (дата обращения: 01.09.2024).
[5] Псковская судная грамота…
[6] Цит. по: Селдушева О.В. Становление антикоррупционного законодательства на примере древнерусского права как начало стратегического развития борьбы с коррупцией. Юридическая техника. 2015. № 9. С. 683-687.
[7] Устав благочиния или полицейский от 08 апреля 1782 г. Российское законодательство Х-ХХ веков. В 9 томах. Т.5. Законодательство периода расцвета абсолютизма / отв. ред. тома заслуж. деят. науки РСФСР, д.и.н. Е. И. Индова. М.: Изд-во Юрид. лит., 1987. С. 347-348.
[8] Свод законов Российской Империи. Книга Пятая. Том XV. URL: https://civil.consultant.ru/reprint/books/229/48.html#img49 (дата обращения: 01.09.2024).
[9] Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. СПБ: Тип. 2 отд-ния собств. е. и. в. канцелярии, 1845. С. 174-181. URL: https://viewer.rsl.ru/ru/rsl01002889696?page=181&rotate=0&theme=white (дата обращения: 01.09.2024).
1. Iglin A. V., Vardanyan V. S. Anti-corruption education – the form factor of ensuring national and economic security of the Russian Federation. Teoriia prava i mezhgosudarstvennykh otnoshenii, 2021, 1(1): 75–86. (In Russ.) https://elibrary.ru/czaarm
2. Kirillov S. I., Krivosheev S. V. Anti-corruption education of students during the implementation of the educational process. Vestnik obshchestvennoi nauchno-issledovatelskoi laboratorii "Vzaimodeistvie ugolovno-ispolnitelnoi sistemy s institutami grazhdanskogo obshchestva: Istoriko-pravovye i teoretiko-metodologicheskie aspekty", 2021, (22): 10–16. (In Russ.) https://elibrary.ru/axwtkm
3. Erina K. A., Blinova P. S. Anti-corruption education and training (on the example of cadets of educational organizations of the federal penitentiary service of Russia). Actual problems of penitentiary science and practice, 2022, (2): 19–21. (In Russ.) https://elibrary.ru/phkpru
4. Shobukhin V. Yu. Anti-corruption education in the activities of prosecutors and peculiarities of its legal regulation. Lex Russica, 2021, 74(8): 46–57. (In Russ.) https://doi.org/10.17803/1729-5920.2021.177.8.046-057
5. Adolf V. A., Adolf K. V., Grak D. V. Anti-corruption education of a student: Utopia or reality. School technologies, 2021, (6): 130–135. (In Russ.) https://elibrary.ru/yokjxq
6. Panferkina I. S. Prospects of using the educational potential of administrative and legal disciplines. Obshchestvennaia bezopasnost, zakonnost i pravoporiadok v III tysiacheletii, 2019, (5-3): 58–60. (In Russ.) https://elibrary.ru/phcgmi
7. Rybalkin D. A. Formation of anti-corruption stance in cadets of higher education institutions of the Ministry of Internal Affairs of Russia by means of socio-cultural activities. Cand. Ped. Sci. Diss. Abstr. Kazan, 2015, 22. (In Russ.) https://elibrary.ru/xazaxh
8. Sergeeva Yu. S. Formation of anti-corruption competence in bachelors of law. Cand. Ped. Sci. Diss. Abstr. Moscow, 2018, 24. (In Russ.)
9. Zautorova E. V. Anti-corruption education of future employees of the penitentiary system. Theory and practice of scientific research: Psychology, pedagogics, economy and management, 2020, (4): 14–19. (In Russ.) https://elibrary.ru/gyxbkc
10. Kochnev I. Yu., Rybalkin D. A., Romanyuk O. N. Anti-corruption education as one of the components of the personality of a safe type of behaviour of a lawyer. Problemy sovremennogo pedagogicheskogo obrazovaniia, 2022, (75-3): 230–233. (In Russ.) https://elibrary.ru/esiqbb
11. Panferkina I. S., Vyunova D. A., Kozhevnikova V. Yu. Anti-corruption education of cadets in the system of professional and moral education of employees of the internal affairs bodies. Nauchnyi almanakh, 2019, (4-1): 129–131. (In Russ.) https://elibrary.ru/wwygbc
12. Tryaev A. G. Concept and essence of anti-corruption personality education process. Kazan Pedagogical Journal, 2021, (2): 145–151. (In Russ.) https://doi.org/10.51379/kpj.2021.146.3.020
13. Seldusheva O. V. Formation of anti-corruption legislation in Ancient Russian law as the early strategic development of anti-corruption. Juridical techniques, 2015, (9): 683–687. (In Russ.) https://elibrary.ru/twwgvj
14. Shukailo T. I. Establishment and development of the theoretical and legal foundations of anti-corruption. Scientific Notes of V. I. Vernadsky Crimean Federal University. Juridical science, 2013, 26(1): 322–325. (In Russ.) https://elibrary.ru/utadqb
15. Radishchev A. N. The complete works. Moscow-Leningrad: AS USSR, 1954, vol. 3, 676. (In Russ.)
16. Berlin P. A. Russian bribery as a socio-historical phenomenon. Sovremennyi mir, 1910, (8). (In Russ.) URL: https://www.modernproblems.org.ru/hisrory/242 (accessed 1 Sep 2024).
17. Ushinsky K. D. Collected works. Moscow-Leningrad: APS RSFSR, 1948, vol. 2, 653. (In Russ.)
18. Ilyin I. A. The essence of legal consciousness. Moscow: Rarog, 1993, 235. (In Russ.)
19. Nikolaev S. M. Notion and essence of anti-corruption education. Historical, philosophical, political and law sciences, culturology and study of art. Issues of theory and practice, 2011, (7-2): 159–162. (In Russ.) https://elibrary.ru/mxizyw
20. Gaidukova S. S. Anti-corruption education in the pedagogical university. Factors and conditions for the eradication of corruption and other negative phenomena in education: Psychological and pedagogical aspect in the Krasnodar Region: Proc. All-Russian (with Intern. participation) Sci.-Prac. Conf., Slaviansk-na-Kubani, 28–29 May 2016. Slaviansk-na-Kubani: The Branch of KubSU in the town of Slavyansk-on-Kuban, 2016, 129–133. (In Russ.) https://elibrary.ru/wbqopb
21. Brodzeli L. O., Kicheva I. V. Conceptual and terminological apparatus of anticorruption education: Considering the issue. Izvestiia Volgogradskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo universiteta, 2017, (10): 35–42. (In Russ.) https://elibrary.ru/zthyaj
22. Rotanova O. N. The content of modern education in Russia. Modern Pedagogical Education, 2023, (3): 71–77. (In Russ.) https://elibrary.ru/gvigdc
23. Savchenkov V. I. Integrated anti-corruption education at the same time as moral education. Voprosy pedagogiki, 2019, (11-1): 209–212. (In Russ.) https://elibrary.ru/sgjdff
24. Blazhevich N. V. Professional and ethical anti-corruption education of internal affairs officers as a methodological problem. Vestnik Tiumenskogo instituta povysheniia kvalifikatsii sotrudnikov MVD Rossii, 2020, (2): 94–105. (In Russ.) https://elibrary.ru/pnhtuk
25. Gustiawati S., Baisa H. The anti-corruption education on the basis of religion and national culture. Jurnal cita hukum, 2020, 8(2): 399–414. https://doi.org/10.15408/jch.v8i2.16503
26. Popova A. I., Posadskova S. V. Anti-corruption education. Science. Society. State, 2021, 9(1): 109–116. (In Russ.) https://doi.org/10.21685/2307-9525-2021-9-1-14
27. Bistyaykina D. A. Anti-corruption education: Theoretical and methodological approaches. E-SCIO, 2021, (11): 727–731. (In Russ.) https://elibrary.ru/xpfnuu
